Инвестиции необходимо защищать и поощрять

Александр Васильевич, спасибо, что уделили нам время, и позвольте начать с главного вопроса: как Вы оцениваете на сегодняшний день взаимодействие бизнеса и власти в нашей стране? Как это взаимодействие организовано?

Обеспечение взаимодействия бизнеса и власти является ключевым направлением деятельности для РСПП. Наша задача – создание предпосылок для более цивилизованного ведения диалога. Мы уверены в необходимости выстраивания взаимодействия между бизнесом и властью посредством формирования конструктивных предложений по принимаемым органами государственной власти решениям, в т.ч. по проектам нормативно-правовых актов. Это способствует созданию благоприятных условий для деятельности как представителей крупного бизнеса, так и субъектов МСП. РСПП – это системная организация, в состав которой входят представители предприятий, корпораций, финансовых институтов и других организаций самого различного масштаба. Наши эксперты работают во многих органах власти и профессиональных сообществах, в т.ч. в Правительстве Российской Федерации, Администрации Президента, Федеральном Собрании, Центральном банке Российской Федерации. Диалог ведется на уровне профильных рабочих групп, прежде всего, в комиссиях и комитетах, где формулируются экспертно-аналитические позиции по тем или иным ключевым вопросам повестки дня с последующей передачей нашей обоснованной позиции в соответствующие федеральные органы власти.

Эффективность обозначенной экспертно-аналитической работы Вы высоко оцениваете? Удается ли на финальном этапе действительно иметь то, что закладывается изначально? Ведь зачастую приходится слышать, например, в рамках работы в той же Государственной Думе, что документ, который поступил «на входе», кардинально отличается от того, который имеем «на выходе» – содержание «выхолощено», и то, что закладывалось первоначально, полностью отсутствует.

Это, без сомнения, одна из постоянно обсуждаемых тем, потому что не во всех вопросах нам удается достичь компромисса. Если говорить о законопроектах, то, конечно же, речь при первоначальном обсуждении об одном, после первого чтения содержание уже получается чуть другим. После второго чтения, иной раз, мы не видим всех наших предложений, такое тоже бывает. При этом существует утвержденный регламент организации работы над законопроектом и учета всех конструктивных замечаний, поступивших ко второму чтению. Но не всегда этот порядок соблюдается.

То есть существует некий утвержденный механизм организации этой работы, учета всех поступивших замечаний, правильно?

Да, совершенно верно. Некоторые положительные сдвиги в этом направлении уже имеются. Нельзя сказать, что все получается, ряд проблем, безусловно, еще существует. Принципиально важным остается вопрос, связанный с созданием доверительной инвестиционной среды и с привлечением инвестиций в Российскую Федерацию. Тема довольно позитивная и связана с созданием площадки для ведения диалога между бизнесом и властью. Эта площадка создана «РСПП-Правительство». Наконец-то удалось найти общий знаменатель всех существующих мнений и сфокусировать все совместные предложения в рамках разрабатываемого законопроекта под названием «О защите и поощрении капиталовложений и развитии инвестиционной деятельности в РФ».

Именно о защите и поощрении, правильно?

Да, защите и поощрении бизнеса в России и здесь важна позиция наших профильных комитетов и комиссий. Мы всегда говорили, что бизнес готов участвовать в реализации приоритетных проектов, но нам требуется понимание того, каким образом будет обеспечена защита инвестиционных вложений, будет ли стабилизационная оговорка присутствовать. Стабилизационная оговорка означает, что режим, заключенный в соглашениях между властью и бизнесом, не будет меняться. Имеются в виду тарифы, налоги, условия.

По крайне мере, в худшую сторону точно не будет меняться.

Да, если что-то будет меняться, то должен включаться некий компенсационный механизм, предусматривающий компенсации, определенные гарантии. Теперь в отношении поощрения. Это тоже вопрос важный, потому что, чтобы вовлечь бизнес – крупный или средний – в долгосрочные частно-государственные проекты, должно быть понимание того, на какую прибыль или меры поддержки бизнес может рассчитывать. Поэтому система поощрения должна присутствовать.

Как, например, налоговые преференции?

Да, это могут быть и налоговые преференции. Здесь должна быть система мотивации и поощрений. Стоит подчеркнуть, что это крупные проекты, на долгие годы, а бизнес привык, в первую очередь, зарабатывать там, где можно зарабатывать, на окупаемых понятных и защищенных проектах.

Александр Васильевич, спасибо, что упомянули этот законопроект. По Вашим описаниям, он идеологически заточен на то, чтобы мы запустили инструменты и механизмы стимулирования именно внутреннего роста, т.е. инвестиционной активности внутри страны, так? Или, помимо этого, речь идет и о привлечении инвестиций из-за рубежа (репатриация, ранее вывезенного капитала)? На что сделан основной акцент? Или все-таки законопроект ориентирован на обеспечение баланса внутренних и внешних источников?

Законопроект ориентирован на привлечение инвестиций, причем совершенно не имеет значения, откуда они придут. Без всякого сомнения, все понимают, что Россия находится под санкциями. Ставка сделана на значительные объемы внутренних ресурсов. Поэтому, когда мы говорим о защите и поощрении, имеется в виду, вовлечь внутренние ресурсы, которые есть в распоряжении крупных корпораций и компаний. Несколько триллионов рублей у них уже заложены в собственных проектах, но они не стремятся эти проекты активно реализовывать, т.к. нет понимания дальнейшего развития событий и нет той самой доверительной среды. Здесь одно из ключевых понятий – доверительная среда. Она может быть сформирована только тогда, когда будет полное понимание в виде законов, подписанных соглашений между хозяйствующими субъектами и властью о том, как будет строиться это государственно-частное партнерство. Когда мы говорим о внутренних возможностях, мы понимаем под этим способы вовлечения ресурсов, имеющихся у корпораций, у крупных банков, для использования их в тех проектах, где государство участвует совместными усилиями, где государство показывает примеры. Ну, и второе, когда мы говорим о внешних инвестициях, мы должны понимать, что у нас трудности в этой сфере. Инвестиции растут, но потребности их роста должны быть в разы больше, чтобы обеспечить темпы роста экономики в 3-4 %. При этом ЕС был и остается стратегическим инвестором в российскую экономику, даже несмотря на всю эту вот политическую или «околополитичекую» риторику и санкции, которые все очень аккуратно упоминают. Не стоит забывать, что бизнес живет по своим законам, и в последние три года идет рост инвестиционных вложений, прямых инвестиций в российскую экономику. Если брать все зарубежные инвестиции в российскую экономику, то 50% от общего объема поступают со стороны европейских стран. И этот тренд прослеживается исторически. 5 тысяч компаний с германским капиталом работают на российском рынке. И случаи ухода с рынка – единичны. Пример запуска крупного проекта - в Солнечногорском районе Подмосковья весной этого года был открыт завод по сборке Mercedes. И Россия стала первой страной в Восточной Европе, где Mercedes построил свой завод, можете себе представить?

Первой? И начали именно с нас? Ни с Польши, ни с Румынии, а с нас?

В России уже многие годы работают такие известные немецкие компании, как Bosсh, Globus, Volkswagen, Allianz Bayer, BMW, CLAAS и др., французские: ALSTOM, Aushan, BNP PARIBAS, Danone, TOTAL, L'Occitane и др. Ведущие европейские концерны локализуют производство в России. И более того, я хочу привести в пример европейские компаний, которые реализуют бизнес в России не только для сбыта товаров на российском рынке, но и в другие страны. Бизнес расширяет границы и видит Россию как потенциально привлекательную юрисдикцию, где можно производить товары, где есть рынок сбыта и, более того, есть собственный рынок сбыта в другие страны. Вот это показатели, которые никакими санкциями не прикроешь, они больше всего характеризуют нынешнюю экономическую ситуацию. Несмотря на то, что нашим важнейшим партнером, по понятным причинам, стала Юго-Восточная Азия, прежде всего, Китай, с которым товарный оборот за 2018 год свыше 100 миллиардов долларов США, сразу после Китая идет Германия.

Исторически так и складывалось, что партнерство и сотрудничество России и Германии было очень тесным, хотя нас и пытались все время «столкнуть лбами».

Совершенно верно. Но возьмем ту же самую Америку: несмотря на декларативно отрицательное на политическом уровне отношение к России, у нас с американцами увеличен товарооборот за прошлый год.

Т.е. деловые и торговые отношения, несмотря на все санкции и угрозы, де-факто не только продолжают существовать, но и активно развиваются? Показатели растут?

Рост наблюдаем. Американцы очень прагматичные люди: бизнесмены делают свое дело и ищут там, где можно заработать. У нас уже есть инструменты, которые для западных инвесторов хорошо и эффективно работают: специальные инвестиционные контракты (СПИК), ФРП, свободные (особые) экономические зоны (ОЭЗ), территории опережающего социально-экономического развития (ТОР) и т.д. – всё это функционирует и привлекает иностранных инвесторов и производителей. А ведь иностранцы очень внимательно изучают наше законодательство, даже раньше наших предпринимателей стремятся реализовать представившиеся возможности. Большую роль в развитии нашего сотрудничества играет Американо-Российский Совет.

Да, весьма интересные данные Вы привели. А скажите, пожалуйста, если перейти теперь к вопросу о корпоративной социальной ответственности бизнеса. Тема такая двоякая, я бы сказал. С одной стороны, общество, особенно наше, воспитано так, что бизнес кому-то что-то должен: куда-то что-то вложить, кому-то что-то отдать и т.д. Под этим и понимают корпоративную социальную ответственность. Она часто сводится к благотворительности, правда, сейчас появляются и другие формы. Позиция бизнеса иная и, с моей точки зрения, совершено справедливая: поскольку бизнес работает, выпускает на рынок качественную продукцию, создает рабочие места, платит налоги – то это уже и есть его социальная ответственность перед обществом. Как Вы относитесь к этой теме?

Ну как тут можно относиться? Конечно, Вы правильно подвели к ответу, потому что бизнес, конечно, видит главное свое социальное предназначение в создании производства, рабочих мест, увеличении налоговых отчислений в бюджет. Это говорит о том, что социальный налог, включая и пенсионный – это одна из главных статей налоговых поступлений. Понятно, что, если исходить из бытовых представлений о том, что бизнес «жирует», как это принято у нас понимать, что бизнесмен нечестным путем нажил свое состояние, тогда да. Однако мы говорим о добросовестном бизнесе, созданном с нуля. Подавляющее большинство существующего бизнеса таковым и является.

С другой стороны, необходимо сделать так, чтобы граждане поверили и более уважительно относились к предпринимателям, при этом сами представители бизнеса должны усилить свои программы, связанные с взаимодействием с гражданским обществом.

А какие-то есть, Александр Васильевич, примеры? Можно даже абстрактно, не называя компании или, наоборот, называя, как посчитаете нужным, привести примеры выстраивания доверия между бизнесом и обществом?

Программы, связанные с социальной направленностью есть у всех ведущих компаниях и корпорациях. Программа включает в себя все виды благотворительности, социальной поддержки. Это общественная позиция бизнеса. Помимо развития производства, помимо получения прибыли. Речь идет о финансовых вложениях в строительство школ, медицинских учреждений, программах поддержки различных групп населения, благоустройство городов и местной инфраструктуры.

Здесь же можно вспомнить и профессиональное обучение.

Совершенно верно. Если мы говорим об университетах, то на данный момент происходит создание новых кафедр, институтов в профильных учреждениях, которые финансируются самим бизнесом. Каждое учреждение осознает ответственность за будущее. И в этой части мы выходим на квалификации, на профессиональные стандарты. Сейчас активные действия предпринимаются в рамках реализации Федерального закона №238 «О независимой оценке квалификации». Это непосредственно касается рынка труда и образования, где создаются совместные школы, где проводится аттестация, профессионально-общественная аккредитация образовательных программ, с учетом потребностей и пожеланий работодателей. Работодатели вовлекаются в важные и необходимые организационные процедуры, связанные со строительством центров оценки квалификации по всей стране. Раз в три года специалист будет подтверждать свою компетенцию. Это важное общественно-социальное проявление со стороны работодателей. Они понимают, что жить только сегодняшним днем невозможно. Требования к квалификации специалистов усиливаются, рынок отбирает наиболее подготовленных и компетентных.

Бизнес осознает необходимость выстраивания экосистемы, в которую будет вовлечен потребитель со всем спектром продуктов, услуг. Клиент в этом случае уже выступает не только потребителем, но и консультантом, дает обратную связь, подсказывая, как лучше, в каком направлении двигаться.

Конечно, если мы говорим о крупных корпорациях, то так и происходит. Или, возьмем, к примеру, российские градообразующие предприятия. Безусловно, они пополняют бюджет, на них лежит ответственность за функционирование медицинских учреждений, школ, детских садов за рабочие места и заработную плату. Они пытаются сформировать эту экосреду. А как по – другому? Они там живут, у них растут свои дети в этой экосреде.

Александр Васильевич, завершая интервью, с Вашего позволения, задам такой вопрос: власть слышит бизнес? И тут я бы все же разделил бизнес на крупный, средний и малый. Так как представители крупного бизнеса, на мой взгляд, с помощью политических механизмов имеют возможность более серьезно лоббировать свои интересы.

Отвечу так. Всегда слушала, не всегда слышала.

Сегодня старается слышать. Если брать предыдущие годы, то система этих взаимоотношений была как бы периодичной.

Уже давно разработаны и сформулированы конкретные меры, которые необходимо предпринять для стимулирования и поддержки малого бизнеса, его полноценного развития. Ежегодно на эти цели государством выделяются астрономические суммы. Но при этом ситуация лучше не становится.

Да, каждый год выделяются огромные средства, а малый бизнес «тает» в количественных отношениях и объемах. Значит, что-то происходит не так. С одной стороны, власть не на все реагирует, существует такая парадигма: созданы экспертные сообщества, мнения которых в той или иной степени учитываются, опыт перенимается. С другой стороны, это говорит о некомпетентности тех чиновников, которые призваны поддерживать малый бизнес. Крупный бизнес поддерживать нет необходимости – ему просто необходимо создать рамочные условия для развития, благоприятную среду, если хотите, и этого вполне достаточно, а вот малый бизнес как раз нуждается в поддержке и, прежде всего, налоговых преференциях и льготах. Также не стоит забывать и про вопрос «покровительства», т.е. так называемого «крышевания» со стороны чиновников, правоохранительных органов, их по – прежнему много. Малый бизнес не выдерживает чрезмерной нагрузки, административных барьеров и уходит с рынка из-за регулирующих органов на местах, и это, как правило, на уровне муниципалитетов. Таким образом, это все продолжает происходить несмотря на указания высшего руководства страны.

Подытоживая, Александр Васильевич, диалог власти и бизнеса происходит в конструктивном русле?

У меня есть маленькая надежда, связанная с тем, что мы сейчас начинаем говорить на одном языке. В РСПП мы чувствуем, что после мая 2018, после избрания В.В. Путина на второй срок, Президент РФ ужесточил контроль. И требования стали возрастать, так как необходимо создать для бизнеса понятные условия. И этот закон, который я упомянул, он ключевой. Есть надежда, что наступает, наконец, тот этап, когда инвестиционное развитие и использование внутренних ресурсов для нужд национальной экономики будет происходить более активно. Многие считают, что крупный бизнес национально не ориентирован. В этом есть определенная доля правды. Но, согласитесь, в этом вина не только бизнеса.

Конечно, известный принцип: зарабатывать выгодно «здесь», а хранить и тратить – «там».

Значит, нужно создать условия для того, чтобы люди, занимающиеся бизнесом, чувствовали сохранность своих средств. Они ведь хранят там, где больше степень защищенности их капиталовложений. Прежде всего, эта защищенность зависит от развитости судебной системы, которая у нас за последнее время продвинулась, но пока все же еще не «дотягивает» до нужного уровня. С другой стороны, когда В.В. Путин заявил, что еще на год продлевает закон, связанный с возвратом капиталов из-за рубежа, и объемы стали увеличиваться, но этого оказалось недостаточно. Если брать, к примеру, инвестиции в страны Европы, то на первом месте Кипр. С Кипром пару лет назад мы уже серьезно обожглись, может это как-то повлияет на умы наших бизнесменов и на возврат капитала?

Повлияет, в том числе и санкционный режим, который сподвигает наших предпринимателей держать здесь, тем более если есть режим защиты инвестиций и нет уголовного преследования. Уголовное преследование будет осуществляться за нажитое незаконным путем. Санкционный навес сильно влияет на возврат средств. В.В. Путин, кстати, предупреждал еще давно о такой корреляции, говорил о необходимости возврата ранее вывезенных средств из-за рубежа.

С благодарность за уделенное время и экспертный взгляд!

Интервью впервые опубликовано в книге «Сотрудничество бизнеса и власти для достижения устойчивого развития экономики» под общ. ред. О.В. Кузнецова, М.Е.Родионовой, П.С.Селезнева. – Москва: ИНФРА-М, 2019. – 308 с.