Правосудие по-третейски

Комната на первом этаже панельной многоэтажки в спальном районе столицы — это зал заседаний Арбитражного третейского суда Москвы. В нем три дешевых офисных стола: один — для судьи, два напротив — для истца и ответчика. За дверью — коридор и несколько помещений, включая небольшой кабинет основателя и председателя суда юриста Алексея Кравцова; все вместе похоже на ДЕЗ. Большинство третейских судов выглядит примерно так, говорит Кравцов, который занимает еще и пост президента Союза третейских судов. Но решения, принятые в таких залах, по силе практически не уступают решениям государственных судов. Третейский суд может рассмотреть любой спор, касающийся договорных отношений. Нужно лишь включить в договор арбитражную оговорку о намерении решать проблемы в определенном суде. Стоит ли это делать?

Экспресс-правосудие

У третейских судов есть несколько преимуществ перед государственными.

Прежде всего — быстрота. Третейских судов в Москве более 300, а по всей России — несколько тысяч, тогда как арбитражных судов первой инстанции в стране всего 82. За каждый месяц 2012 г. судья арбитражного суда первой инстанции рассмотрел в среднем 66 заявлений и дел, а на самых загруженных в стране судей — московских — приходилось в среднем по четыре дела в день, свидетельствует статистика Высшего арбитражного суда (ВАС). По той же статистике, в прошлом году почти 8% дел не успели пройти первую инстанцию за отведенные на это законом три месяца. На деле ситуация хуже, уверяет Кравцов: решения первой инстанции по такому очевидному делу, как взыскание просроченной задолженности, банку придется ждать не менее полугода, а реальные деньги он получит в лучшем случае после апелляции. Третейский суд выносит решение в среднем за 10 дней, оно является окончательным, а исполнительный лист, который по решению третейского суда выдает государственный, можно получить за месяц-полтора, говорит Кравцов.

Секрет скорости не только в маленькой загрузке судей: для пересылки документов используются службы экспресс-доставки, тогда как документы государственных судов идут «Почтой России» и уведомление может добираться до участника дела около месяца.

Другое важное отличие — квалификация судей. В государственных судах хорошие юристы, но они не знают специфику всех отраслей, объясняет Кравцов. Им приходится разъяснять нюансы лизингового бизнеса или водоснабжения многоквартирного дома. Для третейского разбирательства учредитель назначает судей, как правило, из числа юристов-практиков с опытом работы, кроме того, устав суда может разрешать привлечение в качестве судей сторонних юристов.

Еще одно преимущество — за третейским судом не нужно далеко ездить. Если государственные суды решают споры по месту регистрации ответчика, то третейские — по своему адресу. Некоторые суды пошли дальше: они готовы проводить заседания с помощью интернет-сервисов, а необходимые бумажные документы присылать экспресс-почтой.

Наконец, третейский суд полностью закрытый. Он не имеет права разглашать информацию и публиковать решения, что часто удобно для участников дела.

Весь механизм третейских судов создан для того, чтобы стороны договора могли просто и быстро решать спорные вопросы, заключает Кравцов.

Правда, и обходится такое правосудие недешево. В том же Арбитражном третейском суде Москвы сбор при цене иска от 200 млн руб. превысит 3 млн руб., тогда как максимальный размер госпошлины по арбитражным делам — 233 000 руб. Но игра часто стоит свеч.

Засудить Москву в Москве

Компании «Валль-СНГ», до недавнего времени входившей в состав оператора наружной рекламы Big Board, с помощью третейского суда удалось почти невероятное — отстоять рекламные конструкции, на демонтаже которых настаивали московские власти.

«Валль» боролась за 500 рекламных стендов на остановках общественного транспорта в Москве. Компания начала их устанавливать еще в 1992 г. по договору с городской структурой, курировавшей размещение рекламы (правопреемник которой сейчас называется департаментом СМИ и рекламы). Договор был заключен на 20 лет по 18 января 2012 г. с правом  автоматического продления еще на 10 лет. Чтобы досрочно расторгнуть договор, контрагента нужно было уведомить не позднее чем за год до завершения срока действия договора.

К 2010 г. правила игры на рекламном рынке изменились: в закон о рекламе были внесены поправки, согласно котором договоры на размещение рекламных конструкций на государственном имуществе должны заключаться исключительно через торги. В феврале 2011 г. «Мосгортранс» уведомил «Валль» о намерении расторгнуть договор, а весной 2012 г. городские власти потребовали от компании начать демонтаж конструкций.

«Валль» знала, что отстоять рекламные места в городском арбитражном суде сложно: почти все такие споры решались в пользу властей. Юристы «Валль» подали иск к департаменту СМИ и рекламы и «Мосгортрансу» в Международный коммерческий арбитражный суд при Торгово-промышленной палате (МКАС при ТПП). Сделать это позволял договор 1992 г.,  включавший арбитражную оговорку. «Валль» потребовала признать договор действующим до 2022 г., так как была уведомлена о намерении его расторгнуть позже, чем положено. И МКАС в марте 2013 г. вынес решение в ее пользу. «Мосгортранс» пытался оспорить решение в арбитражном суде, но его иск был оставлен без рассмотрения, так как решения третейского суда являются окончательными.

В итоге «Валль» оказалась единственным участником российского рекламного рынка, кому в последнее время удалось добиться продления договора. Вернее, счастливым обладателем долгосрочного соглашения стала компания Russ Outdoor, которой перешли в этом году российские активы Big Board. «Отличный контракт, побольше бы таких», — говорит о «наследстве» сотрудник Russ Outdoor.

Хороший судья всегда пригодится

Преимущества третейских судов многие компании оценили до такой степени, что учредили свои суды. Тем более что сделать это очень просто: любому юридическому лицу достаточно уведомить о своем решении государственный суд — и больше никаких регистраций и пошлин. Среди учредителей третейских судов встречаются, кстати, довольно экзотические организации. К примеру, в марте 2013 г. уведомление о создании собственного третейского суда в Арбитражный суд Москвы направил «Театр на Солянке» Константина Черникова. Впрочем, театра по адресу этой организации нет, а есть Центр духовных практик Константина Адонаи, предлагающий «снятие негативных воздействий и темных сил». Черников рассказал, что руководит центром под псевдонимом, а суд организовал потому, что считает необходимым наряду с духовными практиками развивать в России и третейское правосудие. В апреле 2013 г. Мебельный третейский суд учредила компания «Свирин фэмили». Ее владелец и председатель суда Андрей Свирин на личном сайте представляет себя как повара 5-го разряда, окончившего курсы языка жестов. Еще у него есть бизнес по продаже мебели. Отраслевой суд создан, чтобы расширить спектр услуг компании, написал Свирин «Ведомостям».

Но в списке учредителей третейских судов есть и вполне традиционные компании — структуры «Ростеха», Сбербанка, «Лукойла» и т. д.

Возможность участвовать в формировании состава третейского суда, конфиденциальность и более короткие сроки разбирательства — вот преимущества, исходя из которых банк соглашается включить в договоры с контрагентами третейскую оговорку, сообщила пресс-служба Сбербанка.

Споры между московскими строителями и городскими властями уже 14 лет рассматривает третейский суд, созданный по предложению бывшего руководителя строительного комплекса Москвы Владимира Ресина. Сейчас он называется Третейский суд строительных организаций города. Ссылку на него можно найти почти во всех строительных госконтрактах, уверяет Кравцов.

Например, в договорах казенного предприятия «Управление гражданского строительства» (УГС). В прошлом году оно разместило госзаказов почти на 65 млрд руб., а в ближайшие три года намерено раздать подряды на 187 млрд руб. «Это быстро и удобно. Мы получаем решение суда на руки меньше чем за месяц», — объяснил гендиректор УГС Андрей Белюченко. Никакой предвзятости у суда нет, уверен он, там работают профессионалы, а с департаментом строительства он не аффилирован.

Действительно, город из числа учредителей Третейского суда строительных организаций вышел. По регистрационным данным, ими сейчас являются «Главмосстрой» Олега Дерипаски, «Мосинжстрой» Ильи Карпова и «Москапстрой», который купила АФК «Система».

Кстати, пошлина в таких кэптивных судах может быть даже ниже государственной. Например, разбирательства в третейском суде Международной ассоциации участников космической деятельности (МАКД) для участников ассоциации проходят вообще бесплатно, а все остальные платят 30-50% от государственной пошлины. Возглавляет МАКД руководитель Роскосмоса Владимир Поповкин, оговорка со ссылкой на этот суд включена в документы госзакупок.

Свои третейские суды есть и у крупных застройщиков. Например, в договорах у покупателей недвижимости группы «Мортон» указано, что споры надлежит разрешать в третейском суде при ООО «Адрем трейдинг». Эта структура через еще одну компанию принадлежит «Алгоритмпроекту», владелец которой — Евгений Джураев ранее был гендиректором и миноритарным акционером в десятке компаний, входящих в группу «Мортон». Дольщики, купившие квартиры у компании, на форумах беспокоятся, что в таком суде очень сложно будет выиграть дело против застройщика.

«Проблема таких судов в том, что ты заранее подписываешься под будущим проигрышем», — предупреждает Кравцов, называя их «карманными». «Наши компании действительно являются учредителями АНО “Третейский суд строительных организаций города”, но к суду мы никакого отношения не имеем и своих кандидатов в третейские судьи не предлагали», — говорит представитель «Главмосстроя» Виталий Королев. Не согласны с позицией Кравцова и в Сбербанке. «В любом суде дела рассматриваются судьями, а не самим судом как организацией», — указывает представитель банка. Если исходить из того, что судьи зависят от учредителя организации, при которой создан суд, то в обычных государственных судах нельзя судиться с государственными органами. Пресс-служба «Мортона» не ответила на вопросы «Ведомостей».

Защититься от третейских

Аффилированность суда с одной из сторон дела дает основание для отмены его решения. Есть еще два основания — выход за пределы договора, в котором прописана третейская оговорка, и неправильное уведомление сторон. В прошлом году государственные арбитражные суды ответили отказом на 30% обращений за исполнительными листами по решениям третейских судов (а обращались за ними 4000 раз), 70 решений третейских судов вообще отменили.

Например, в прошлом году президиум ВАС отказал Сбербанку в получении исполнительных листов на решение третейского суда при самарском «Сбербанкинвестстрое». Банк пытался взыскать с бизнесмена Лечи Ахмадова и трех его компаний просроченный кредит в 550 млн руб. Третейский суд вынес решение о возврате денег Сбербанку, арбитражный суд принял определение о выдаче исполнительного листа.

Но Ахмадов дошел до президиума ВАС, требуя отменить решение, так как был нарушен принцип независимости и беспристрастности. Сбербанк создавал третейские суды в Поволжье, выбирал и утверждал третейских судей, а впоследствии подразделения банка предлагали контрагентам включить в договоры соответствующую арбитражную оговорку, что является нарушением принципа равноправия, постановил президиум ВАС. И сделал вывод, что в таких случаях арбитражные суды должны отказывать в выдаче исполнительных листов. Теперь вступившие в силу решения судов по схожим делам могут быть пересмотрены, следует из постановления ВАС.

Еще можно попробовать опротестовать сам договор, в который включена третейская оговорка. Это удалось Росимуществу, когда оно выяснило, что государственная недвижимость стоимостью около 10 млрд руб. может уйти структурам, связанным с банком «Московский капитал». В 2007 г. четыре ФГУПа поручились перед банком по кредитам нескольких связанных с ним компаний, согласившись решать возможные споры в третейском суде при юридическом обществе «Фемида». Должники перестали платить, и поручители по решению третейского суда должны были вернуть деньги. Право требования по кредитам к тому времени оказалось уже у офшора Vergillios LMS Limited, который попытался получить исполнительные листы на решения третейского суда. Если бы ему это удалось, он мог бы претендовать на находившиеся в ведении ФГУПов здания (там были и памятники культуры). Но Росимущество сумело в арбитражном суде доказать, что ФГУПы по уставу не могли выступать поручителями, а значит, и договор поручительства следует признать ничтожным, и так добилось отмены решения третейского суда. Параллельно эта история стала уголовным делом.

Суд для мошенников

В уголовных делах третейские суды встречаются довольно часто — мошенники их тоже ценят. Так, с помощью третейского суда при несуществующей казанской компании «Детокс» поменялся владелец в трех структурах Hermitage Capital Уильяма Браудера: «Парфенионе», «Махаоне», «Рилэнде». Эти компании потом участвовали в схеме незаконного возврата якобы переплаченного налога на прибыль, с которой началось дело Магнитского.

А третейский суд при фонде «Право и экономика ТЭК» (правопреемник третейского суда при РАО ЕЭС) помог бывшему его куратору и члену правления ЕЭС Павлу Смирнову похитить у «Мосэнерго» более 1 млрд руб., считают правоохранительные органы. По мнению следователей, в 2007 г. через суд было проведено незаконное решение о выводе этих средств из Трансинвестбанка, подконтрольного РАО ЕЭС. Смирнов и соучредитель суда, бывший исполнительный директор Союза юристов топливно-энергетического комплекса Владислав Булдаков проходят по этому делу обвиняемыми. По информации на сайте ГУ МВД по Москве, они до сих пор находятся в розыске.

Конечно, в уголовных делах фигурируют и решения обычных арбитражных судов, но в третейских мошенников привлекают быстрота решения и закрытость рассмотрения. Третьи лица не узнают о решении суда до тех пор, пока выигравшая сторона не обратится за исполнительным листом в арбитраж или
районный суд, объясняет Кравцов.

Под государственный присмотр

При Минэкономразвития создана рабочая группа, которая готовит концепцию реформы третейских судов.

Союз третейских судов предлагает подчинить их Министерству юстиции. «Пока они не подотчетны никому. В законе даже не прописана процедура их ликвидации, и когда мы через суд пытаемся закрыть недобросовестные организации, то не можем это сделать», — возмущается Кравцов.

Союз решил проверить, сколько третейских судов работает в Москве, и попытался связаться с каждым из 364, уведомления о создании которых есть на сайте Арбитражного суда Москвы. Дозвониться удалось только до 141, действующие сайты были лишь у 33. Между тем без сайта суд не может работать, так как по закону на нем должны размещаться регламент и другие документы.

Минюст должен проверять учредителей третейских судов и обязывать их раскрывать конечных бенефициаров. «Тогда мошенникам станет неинтересно содержать карманные суды», — считает Кравцов.

Ведомости