Это предвыборные посылы, пробы воды

Предвыборные обещания в России, как правило, не выполняются. Но из ста продекларированных шагов хватило бы одного: не приватизировать власть, – поделился в интервью «Газете.Ru» председатель совета директоров МДМ-банка Олег Вьюгин на Красноярском экономическом форуме. 

– Как складывается ситуация банковском бизнесе? Цели меняются? 

– Стратегической целью, если мы говорим о длинных целях финансовой организации, должен быть поиск и реализация модели финансовой устойчивости к резким и неожиданным колебаниям. Это я считаю более важным, чем создание модели быстрого роста и быстрой прибыли. Сейчас такой период.

– Каких темпов вы ждете?

– Если мы ожидаем рост экономики на 3-4%, то, я думаю, что 15-20-процентный рост банковских активов как раз соответствует стратегии устойчивого развития.

– По отдаче на капитал?

– При уровне инфляции, которая ожидается 5-6%, отдача на капитал на уровне 15% будет свидетельствовать о здоровом развитии банка.

– Что будет со ставками по кредитам для корпоративных заемщиков? Центробанк недавно говорил, что они будут снижаться.

– Это вполне реально. Вопрос стоимости пассивов. Все банки конкурируют за нормального заемщика. Конкурировать они могут, безусловно, качеством сервиса, но, прежде всего, ценой. Цена, а потом качество. И в рамках этой конкуренции банки идут на снижение ставок для заемщика. Им мешает только стоимость пассивов. Если у них маржа начинает слишком сильно сокращаться, то это уже делать нельзя.

– Что же будет со стоимостью пассивов?

– В принципе, снижение инфляции означает, что стоимость пассивов будет снижаться. Я не представляю себе ситуацию, когда инфляция 5%, а ставка по депозиту 10%, то есть это очень странно, учитывая, что реальная ставка 5% при росте экономике 3-4% – это что-то неправильное. Значит, это будет исправляться. Если Центральный банк уверен, что он будет контролировать инфляцию на таком низком уровне, тогда действительно ставки по депозитам будут снижаться, и соответственно ставка по кредитам тоже будет снижаться.

Осенью прошлого года мы видели обратную картину, но я считаю, что это конъюнктурное явление. Оно связано с тем, что в 2011 году банки слишком сильно разогнались и очень много раздали кредитов, причем достаточно длинных, и попали в ситуацию, когда у них с ликвидностью возникли проблемы.

Кредиты возвратятся лишь в будущем, а депозиты перестали расти, потому что люди стали больше денег тратить и меньше сберегать. И, конечно, банкам нужно было в краткосрочном плане получить ликвидность. Стали искать везде, в том числе подняли ставки, чтобы выхватить эти деньги друг у друга, стали рвать депозитный кусок на части. 

Сейчас ситуация с ликвидностью стабилизируется, банки будут проводить кредитные политики уже более осторожно. Поэтому, думаю, что ставки сначала восстановятся. И если Центробанк нам обеспечит приемлемый низкий уровень инфляции, уверенность в этом, то тогда ставки будут снижаться.

– А у вас есть уверенность в низкой инфляции?

– Думаю, что сейчас можно об этом говорить, потому что очень слаб спрос. А спрос слабый, потому что российская экономика охлаждается. При слабом спросе трудно спровоцировать инфляцию. В целом, на 5-6% по году можно рассчитывать.

– Кризис ликвидности объясняли долговым кризисом в Европе...

– В том числе. Кроме ситуации с кредитованием, оказалось, что нет никакой возможности привлечь внешнее финансирование. Более того, из-за спроса на ликвидность в Европе из России немного утекли деньги.

– Вы имеете в виду российских дочки иностранных банков?

– И дочки тоже. Просто в Европе стали больше платить за ликвидность: там ставка доходила до 5% по евро, то есть можно уже не здесь размещать, а там.

– Проблемы Греции можно решить?

– Греческая экономика неконкурентоспособна. Это выражается в том, что стоимость трудовых ресурсов необъективна: она такая же. как в Германии, но производительность труда существенно ниже.

Поэтому ключевой вопрос – как восстановить конкурентоспособность? В противном случае никакая финансовая помощь не будет эффективной.

Способ один – уменьшить стоимость рабочей силы, то есть снизить заработную плату и пенсии, сократить государственный аппарат, в котором очень много людей занято нахаляву. Политически задача, наверное, нерешаема.

– Это задача для политических самоубийц?

– Да. Но она нерешаема. Поэтому Греции, скорее всего, придется покинуть еврозону и ввести драхму, девальвировать ее, стать конкурентоспособными и жить дальше.

– Еврозона сможет пережить выход Греции?

Для еврозоны это вообще не имеет значения, потому что Греция – это 3% ВВП еврозоны. Там единственная озабоченность, не появится ли эффект домино, то есть не начнут ли инвесторы бомбить Португалию.

Португалия очень похожа на Испанию. А испанская экономика более конкурентоспособна. Я бы вообще не ставил вопрос о том, что она может выйти из еврозоны. И она совершенно другая, там страна выбрала и привела к власти людей, которые реализуют жесточайшую схему экономии, которая приводит к снижению доходов и зарплат, что в свою очередь повышает эффективность. Ирландия тоже яркий пример – оказывается можно сделать коррекцию.

Цепной реакции не будет. Я бы все деньги бросил на помощь Португалии, а Грецию отпустил бы в свободное плавание.

– Европейский кризис угрожает и России. Насколько реализуемы инициативы Владимира Путина, заявленные в программных статьях, и сто шагов по улучшению инвестклимата?

– Все предложения противоречат друг другу, безусловно противоречат. А о реализации вопрос не ставится. Это предвыборные посылы, пробы воды. Конечно, это прямые обещания определенным группам электората. Я так понимаю, что все, что было сказано, означает, что премьер-министр еще не определился, что именно нужно будет делать в ситуации, когда уже что-то делать будет надо.

– Очень много обещаний?

– Да. Но нашей стране не привыкать: обещают и потом об этом забывают. Мы же все это проходили. Ничего страшного нет, никто от этого не умирает. Такова предвыборная гонка. В США, если сравнивать, тоже много обещают, но все-таки там больше дисциплины. Там все-таки обещает не совсем человек, там это партийные обязательства. А партия имеет идеологию, поэтому они не могут из своей партийной идеологии выпрыгнуть. Не могут республиканцы давать обещания демократов, их тут же обвинят в том, что они потеряли имя.

У нас же обещания фактически персональные. Персональные обещания вполне могут не выполняться.

– Из всех обещаний Путина лично вы, что хотели бы, чтобы было выполнено?

– Я считаю, что стратегически Россия может вернуться на достаточно динамичный рост только на предпринимательстве, не опираясь на бюрократию и регулирование. Речь идет о том, что власть принимает решения. И властные полномочия присущи только государству, их нельзя приватизировать.

Сейчас бюрократия во многом эти полномочия приватизировала, то есть люди, занятые на госслужбе, используют эти полномочия в том числе и для неравноудаленности. Они заинтересованы не в создании добавленной стоимости, а в перераспределении.

Надо попытаться перенести центр тяжести на создание добавленной стоимости. А для этого власть должна апеллировать не к бюрократии и не платить ей за лояльность, а апеллировать к предпринимательству и попытаться выстроить конструктивные отношения равных. 

Героем должен стать предприниматель, а не министр. У нас есть капитаны бизнеса, крупные предприятия. У власти к ним отношение такое – это люди, которые не решают задачи общества, а решают свои частные.

А между тем, эти люди создали все рабочие места в стране и только они обеспечивают более или менее эффективное развитие отраслей. Может быть, не в самом лучшем виде, но это так. Бюрократия ничего не создает и ничего не обеспечивает. Я специально здесь задавал вопрос, почему у нас в полтора раза увеличилось число людей, занятых в органах исполнительной власти, зачем? Что это дало стране? Это привело к снижению темпов роста, а не к повышению. У нас в начале 2000-х гораздо меньше было занятых в исполнительной власти. 

Как опереться на предпринимательство – это большой вопрос. Наверное, начать надо с того, чтобы слушать и создать реальные механизмы принятия решений с мнением и участием предпринимателей.

А не занимать такую позицию, например, когда выступает директор крупного предприятия, а премьер-министр спрашивает «а платить-то будете?». Ну не пойдет так. Этот человек, руководитель, он же умный.

Он понимает все и сделает все так, чтобы бизнес был защищен от таких вещей. Это не на развитие, не в интересах общества и страны. Это же не вор какой-то на сцене стоит.

– Надо поменять отношение власти к бизнесу?

– Для начала нужно понять это и сделать на это ставку, выстраивать механизмы. Пока же власть говорит о том, что общество должно поменять отношение к бизнесу, а не сама власть.

Председатель совета директоров МДМ-банка Олег Вьюгин -- «Газете.Ru» —17.02.12 13:15