Налог на дополнительный доход: от разочарования в ожиданиях к продолжению дискуссии

Декларируемую Минфином России стабильность в налоговых условиях следует понимать как стабильное повышение налогов и иных сборов. Деловое сообщество и государство должны решать общую задачу - развитие экономики и обеспечение условий для достижения темпов роста выше среднемировых. Рост фискальной нагрузки снижает привлекательность российской юрисдикции при выборе места реализации новых проектов, уверенность бизнеса в будущем и в целом желание инвестировать. Налоговая политика должна неукоснительно следовать в фарватере принципа «система всегда дает результат», давать заслуживающие доверия сигналы. Сегодня стоит задача перейти от ручного управления фискальным режимом, когда постоянное повышение налоговой нагрузки компенсируется введением многочисленных адресных льгот, к долгосрочной системе налогообложения на основе баланса государственных и общественных, частных   интересов.

Судя по всему, Минфин и предприниматели по-разному понимают понятия «предсказуемость» и «стабильность» - бизнес ждет, что размер платежей, которые он перечисляет государству, не будет расти, а Минфин понимает под стабильностью сохранение примерно той же конструкции налоговых и неналоговых платежей, что и раньше, но с постоянными усовершенствованиями с целью пополнения бюджета.

Специфика нефтяной отрасли с точки зрения ее роли в российской экономике накладывает свой отпечаток на содержание и формат дискуссии между Правительством, регуляторами и компаниями, результаты деятельности которых являются объектом налогообложения. Долгожданное и волевое решение Правительства об апробации в пилотном режиме налога на дополнительный доход приоткрывает занавес, за которым – при удачном стечении обстоятельств – может быть разыгран сценарий, способный в перспективе не только полностью перекроить фискальную систему взимания природной ренты, но и изменить место ТЭК в российской экономике. Последнее, кстати, заявлено в качестве приоритетной цели государственной политики в проекте Энергетической стратегии России на период до 2035 года, утверждение которого откладывается на протяжении нескольких лет.

Переход на НДД будет происходить на добровольной основе и охватит четыре группы месторождений. Основной довод в пользу НДД по сравнению с действующей системой налогообложения (НДПИ и экспортная пошлина) - необходимость повышения коэффициента извлечения нефти и разработки новых месторождений с высокими издержками.

Конечно, нефтегазовый бизнес, особенно в условиях возрастающей в глобальном масштабе конкуренции за потребителя энергоресурсов, рассчитывает на высокую гибкость и оперативность государственного бюрократического аппарата при принятии законодательных новаций, обсуждение которых, вопреки декларациям, порою растягивается на годы. Однако не соглашусь со скептиками, достаточно скромно оценивающими последствия «пилотного режима» НДД. На мой взгляд, «inertial force» НДД будет усиливаться общим трендом традиционной энергетики – повышением стоимости добычи нефти на фоне истощения «легкодоступных» запасов и необходимостью освоения ТРИЗов.

Безусловно, решение Правительства сдвинуть на год введение НДД вызвало ожидаемое разочарование для компаний, подавших заявки для участия в проекте. Однако, в соответствии со старой русской поговоркой, образовавшееся время для дополнительной дискуссии в рамках регламентных процедур Государственной Думы предоставляет отраслевым лоббистам возможность внесения дополнений в законопроект, прежде всего,  в части расширения перечня пилотных проектов. Допускаю, что нарастание темпов «планового снижения» добычи УГВ в Западной Сибири по итогам 2017 г. и в первом квартале 2018 г. может смягчить переговорные позиции тандема «Минэнерго – Минфин». 

«Льготы эффективны, если они приводят к принятию положительных инвестиционных решений» - такой лозунг, на мой взгляд, наиболее содержательно и одновременно ёмко характеризует решение Правительства о снижении ставок НДПИ в отношении Самотлорского месторождения. При этом не вызывает сомнений в обоснованности позиция других компаний, претендовавших на аналогичные преференции и получивших соответствующие заверения со стороны Минэнерго, но оставшихся в последний момент «за бортом». Повторяющиеся ситуации повышают терпимость к логическим парадоксам, однако их прецедентное оформление в законе наносит уязвимость принципам всеобщности и равенства налогообложения.